Выдержка из работы:
Некоторые тезисы из работы по теме Общечеловеческое и классовое. Цивилизация Индии. Икона. Горький "Несвоевременные мысли". Электроника
Если признать, что одним из главных признаков подлинной куль¬туры являются неоднородность и богатство ее проявлений, основан¬ные на национально-этнической и сословно-классовой дифференциа¬ции, то в XX веке врагом культурной “полифонии” оказался не только большевизм, по своей природе не приемлющий какого-либо плюра¬лизма. В условиях “индустриального общества” и НТР человечество в целом обнаружило отчетливо выраженную тенденцию к шаблону и однообразию в ущерб любым видам оригинальности и самобытности, идет ли речь об отдельной личности или об определенных социальных слоях и группах. Современное государство, подобно гигантской маши¬не, с помощью единых систем образования и столь же скоординиро¬ванной информации непрерывно “штампует” безликий и заведомо об¬реченный на анонимность человеческий “материал”. Если большевики и их последователи стремились насильственно превратить людей и некое подобие “винтиков”, то с середины нашего столетия процессы стандартизации повседневной жизни приобрели во всем мире, за ис¬ключением отдаленной периферии, непроизвольный и всеобъемлю¬щий характер.
Наиболее законченная и целостная концепция массового общества с прямым выходом на вопросы культуры была предложена испанским философом, искусствоведом и критиком Хосе Ортегой-и-Гассетом (1883-1955) — автором знаменитого эссе “Восстание масс” (1930), переведенного на все основные языки мира. Правда, задолго до Ортеги в работе “Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения” (1884) сходные мысли развивал наш выдающийся соотечест¬венник К.Н. Леонтьев.
В основе “массовости” общественной жизни лежат такие неподвластные идеологиям матери¬альные факторы, как стандартизированное и конвейерное машинное производство, так или иначе унифицированное образование и тиражи¬рованная информация, выход значительного слоя людей на некий “средний” и усыпляющий творческую энергию уровень жизни. Если к этому прибавить и стабилизирующее воздействие принципов демокра¬тии, успехи которой в нашем столетии также невозможно отрицать, то следует признать, что феномен “массового общества” заметно нейтра¬лизуется как потенциальная опасность, хотя и таит в себе постоянную угрозу тоталитаризма. Геополитическая панорама индустриального, а кое-где и постиндустриального XX века показывает: симптомы и про¬явления “массового общества” с той или иной степенью яркости и за¬конченности давали и дают себя знать и в высокоразвитой фашист¬ской Германии, и в начавшем индустриализацию Советском Союзе, и в бывших странах “социалистического содружества”, а уж тем более в высокоразвитых странах Запада и Востока, вышедших на передовые рубежи технического прогресса.
Важнейшим, если не определяющим, призна¬ком “массового общества” является “массовая культура”. Отвечая об¬щему духу времени, она, в отличие от социальной практики всех пред¬шествующих эпох, примерно с середины нашего столетия становится одной из прибыльнейших отраслей экономики и даже получает соот¬ветствующие названия: “индустрия развлечений”, “коммерческая культура”, “поп-культура”, “индустрия досуга” и т.п. Кстати, послед¬нее из приведенных обозначений открывает еще одну из причин воз¬никновения “массовой культуры” — появление у значительного слоя трудящихся граждан избытка свободного времени, “досуга”, обуслов¬ленного высоким уровнем механизации производственного процесса. У людей все больше возникает потребность “убивать время”. На ее удовлетворение, естественно за деньги, и рассчитана “массовая культу¬ра”, которая проявляет себя преимущественно в чувственной сфере, т.е. во всех видах литературы и искусства. Особенно важными канала¬ми общей демократизации культуры за последние десятилетия стали кино, телевидение и, конечно, спорт (в его чисто зрительской части), собирающие огромные и не слишком разборчивые аудитории, движи¬мые лишь стремлением к психологическому расслаблению.